Маркшейдерия и недропользование

Казалось бы, о Николае Константиновиче Байбакове всё известно. Он окончил Азербайджанский нефтяной институт, работал инженером, заведующим промыслом, служил в Красной Армии на Дальнем Востоке, работал в Наркомате тяжелой промышленности. В 1940 г. он назначается заместителем наркома, а с ноября 1944 г. по май 1955 работает наркомом нефтяной промышленности СССР, затем – Председателем Государственной Комиссии Совета Министров СССР по перспективному планированию народ- ного хозяйства, Председателем Госплана РСФСР, Председателем Совнархозов Краснодарского и Северо-Кавказского экономических районов. В 1965-1985 гг. Н.К. Байбаков – заместитель председателя Совета Министров, Председатель Госплана СССР.
Его биография – это биография советской страны, её становления и развития!

Не надо забывать, что на долю этого талантливого чело- века пришлась Великая Отечественная война, период вос- становления народного хозяйства и все тяготы, связанные с этим сложным периодом нашего Отечества. Огромную эмоциональную, психологическую, профессиональную нагрузку он вынес в высшей степени достойно. Это великий пример служения Долгу, Родине, пример понимания своей профессиональной ответственности!

Проблема укрепления минерально-сырьевой базы страны в те годы всегда была одной из основных задач народного хозяйства. Всему миру известно, что минерально-сырьевой потенциал России огромен и это является не только предметом гордости россиян, но и предметом зависти мирового капитала с естественным желанием в этом порыве отстегнуть от России часть территорий, осуществить её развал.

Не следует забывать, что молодое советское государство вошло в историю со скромными геологическими результатами. Так общая геологическая изученность территории дореволюционной России была исключительно низкой. Например, на сводной геологической карте России, изданной Геологическим комитетом в 1915 г., огромные пространства Сибири, Дальнего Востока, Средней Азии и частично Кавказа представляли собой белые пятна. Даже промышленно освоенные районы дореволюционной России, такие как Урал и Баку, оставались, по словам И.М. Губкина (1933 г.), совершенно неизученными с точки зрения возможных их перспектив. А.Е. Ферсман в 1928 г. писал, что военное министерство России в разгар первой мировой войны не имело данных о месторождениях даже таких распространённых полезных ископаемых, как барит и тальк. Значительная часть предприятий горнодобывающих отраслей промышленности находилась до революции в руках иностранного капитала. Только с 1901 г. по 1911 г. в России были учреждены 184 иностранные компании с общим капиталом почти 300 млн. руб., из которых на долю нефтяной, угольной и золото-платиновой промышленности приходилось более 2/3 уставного капитала.

Это был фронт борьбы за независимость молодого советского государства и Н. К. Байбаков связал свою судьбу с ним.

Общая исключительно низкая степень геологической изученности территории царской России обусловила соответственно и недостаточную разведанность её минеральных богатств. По данным В.И. Вернадского (1915 г.), к началу XX века за рубежом использовали 61 элемент Периодической системы элементов Д.И. Менделеева, а в России – только 31, из них всего лишь для 17 были известны месторождения с разведанными или предварительно оценёнными запасами. До революции разведанные запасы минерального сырья имелись только по пяти видам полезных ископаемых: меди (697 тыс. т), свинцу (500 тыс. т), цинку (1100 тыс. т), ртути (1,7 тыс. т) и марганцу (168 млн. т). По углю и железным рудам была проведена лишь геологическая оценка запасов в количестве соответственно 234 и 2 млрд. т. Причём и эти цифры были сугубо ориентировочными.

Курс на индустриализацию страны был принят XIV съездом ВКП(б) в декабре 1925 г., в декабре 1927 г. на XV съезде ВКП(б) разработаны директивы по составлению плана развития народного хозяйства СССР на 1928-1933 гг., а XVI конференция ВКП(б) в апреле 1929 г. утвердила первый пятилетний план. Начался период коренной перестройки всего народного хозяйства страны.

Большое значение для дальнейшего развития геологоразведочных работ на нефть имела оценка общих ее ресурсов в целом для СССР и отдельных его районов, выполненная в предвоенный период под руководством И.М. Губкина. Все прогнозы позже блестяще подтвердились. Для предвоенных пятилеток характерным был быстрый рост объемов глубокого бурения на нефть: в 1929-1930 гг. пробурено 236 тыс. м, а в 1940 г. - 501 тыс. м скважин, из которых около 70% (350 тыс. м) приходилось на старые нефтяные районы Кавказа. В новых (восточных) районах было пробурено всего 125,5 тыс. м скважин (25%). Пропорционально объему буровых работ росло и количество разведанных запасов нефти.

Особо следует сказать о развитии нефтяной промышленности в довоенный период. Первую пятилетку (1928-1932 гг.) нефтяники страны выполнили за 2,5 года. Это явилось следствием увеличения объёма разведочного бурения на нижележащие горизонты и поиска нефти на соседних с нефтяными месторождениями площадях, преимущественно на Кавказе.

На состоявшемся в конце 1929 г. при ВСНХ первом Всесоюзном совещании геологов-нефтяников, которое занималось разработкой плана геолого-поисковых работ на нефть в 1928-1933 гг., большое внимание было уделено развитию этих работ в районах западного склона Урала и в Поволжье. В Перми для разведки и добычи нефти был создан трест Востокнефть. К зиме 1930-1931 гг. этот трест вёл буровые работы в ряде районов Западного Урала, а также в Башкирии и Поволжье.

Академик А.Д. Архангельский в своей статье «Где и как искать новые нефтеносные области в СССР» (июнь 1929 г.) дал геологическое обоснование перспектив нефтеносности и направление разведочных работ в Урало-Волжской области на первом этапе. Он рекомендовал начать бурение на девонскую нефть на антиклинальных поднятиях карбона на западном склоне Урала. В западном Приуралье, куда приурочены Чусовской и Ишимбаевский районы, разведочные работ должны учитывать оба, возможно нефтеносных, горизонта.

В Пермской области в 1930-1931 гг. развернулись работы по разведочному бурению в районах Чердыни, Губахи, Кишерти и др. Однако эти работы так же, как и в Башкирии, не привели к открытию новых нефтяных месторождений, а месторождение Верхнечусовские Городки имело незначительную добычу.

Летом 1932 г. академик И.М. Губкин посетил Башкирию, детально ознакомился с результатами разведки и перспективами развития дальнейших поисковых и разведочных работ. В речи на заседании Президиума Башкирского центрального исполнительного комитета он сказал: «Если Чусовские Городки заставили развить разведку вдоль Урала, то Ишимбайское месторождение заставит развернуть широкую разведочную работу по всему Приуралью и по всему Поволжью».

Эти слова жизнь полностью подтвердила открытием десятков месторождений во всём огромном нефтегазовом регионе: Туймазинского, Ромашкинского, Мухановского, Ярино-Каменоложского и др. Кроме этого были открыты промышленные запасы на Сахалине (Катангли и Эхаби-Западный), а также укреплена сырьевая база Северного Кавказа и Забайкалья.

Но, справедливости ради, первым, кто начал громко говорить о перспективах Западной Сибири на нефть и газ и о проектировании здесь поисковых скважин, был В.М. Сенюков. Первоначальным толчком к открытиям послужило рождение разработанного им плана строительства 21 опорной скважины, три из которых закладывались на территории Тюменской области (Березовская, Тазовская и Покурская). Все они были «посажены» на существующие ныне месторождения.

В своей докладной народному комиссару топливной промышленности от 10 сентября 1939 г., которую рассматривал и Н.К. Байбаков, В.М. Сенюков писал: «…Грандиозная по площади Западно-Сибирская низменность – одна из самых перспективных геологических областей в Сибири по нефтеносности, и уже в настоящее время выделен ряд районов для разведки кайно-мезозойских и более глубоко лежащих палеозойских отложений, в которых предполагаются нефтяные залежи, до некоторой степени аналогичные нефтяным месторождениям районов «Второго Баку».

Геологоразведочные работы шли полным ходом. Геолог Г.Е. Рябухин в своей статье «Поиск сибирской нефти» - об экспедиции Главгеологии в Западную Сибирь, писал: «…Проведенные в 1939 году геологоразведочные работы открыли ряд новых возможных нефтяных районов. У геологов имеются первые данные о геологической связи между районами «Второго Баку», расположенными на западном склоне Урала, и районами к востоку от Урала…».

Советские геологи в предвоенный и военный период делали все от них зависящее, чтобы максимально укрепить минерально-сырьевой потенциал страны и обеспечить отечественную, в том числе и оборонную промышленность разведанными запасами всех видов полезных ископаемых.

За годы первых предвоенных пятилеток Советский Союз превратился в индустриально развитое социалистическое государство. Уже в 1937 г., к концу второй пятилетки, по объему промышленного производства СССР вышел на первое место в Европе и на второе (после США) в мире. В эти же годы закладывалась индустриальная и техническая база советской оборонной промышленности.

Советская геологическая наука и практика уже во второй довоенной пятилетке (1932-1937 гг.) завоевали мировое уважение. Не случайно Международный геологический конгресс решил провести в 1937 г. свою очередную XVII сессию в Москве. В главном докладе академик И.М. Губкин изложил данные по разведанным запасам по 25 странам мира (всего 7077 млн. тонн!), из которых свыше половины находилось на открытых месторождениях Советского Союза. К этому времени СССР вышел на третье место по добыче нефти после Венесуэлы, опередив Мексику.

Всего лишь за 12 лет трех первых неполных пятилеток (1929–1932, 1933–1937 и 1938-1940 гг.) добыча угля в стране увеличилась в 4,7 раза, нефти - в 2,7, а природного газа - более чем в 10 раз, добыча железной руды выросла почти в 5 раз, марганцевой руды - в 3,7 раза, выплавка чугуна - в 4,5 и стали - в 4,3 раза, производство минеральных удобрений - в 23 раза, цемента - в 3 раза. Значительно возрос выпуск алюминия, меди, свинца, цинка, никеля, олова, других цветных и редких металлов.

Материалы свидетельствуют, что во второй половине 30-х гг. ХХ в. поиски нефти в Западной Сибири привлекали все большее внимание и Н.К. Байбаков это хорошо понимал. Но прийти в Приобье с более мощной техникой помешала Великая Отечественная война — она на несколько лет отодвинула здесь геологоразведочные работы.

Стоит напомнить, что главной нефтяной базой страны в канун войны был Азербайджан, где в 1940 г. добывалось 22,2 млн. т нефти в год - 71,4% от общесоюзной добычи.

Особенно тяжелыми для нефтяной промышленности были первые годы войны. Ухудшилось материально-техническое снабжение, многие квалифицированные рабочие и инженерно-технические работники ушли на фронт, большое число заводов нефтяного машиностроения было переключено на производство вооружения и боеприпасов.

Несмотря на все это, нефтяники Азербайджана в первый год войны дали стране 23,5 млн. т нефти - и это была самая большая добыча за всю историю нефтяной промышленности этой республики.

Вот что вспоминает об этом времени Н.К. Байбаков, бывший в то время заместителем наркома топливной промышленности: «Люди искали и находили выход из тяжелейших ситуаций, изобретали и придумывали, казалось, невозможное. Нефтяники на о-ве Артема организовали водолазные поиски и подняли со дна Каспия многое из того «старья», в котором в мирное время не нуждались. В эти трудные годы, когда трубные заводы выпускали в основном оборонную продукцию, старые трубы были отремонтированы и пущены в дело. Так, в районе Азербайджана в начале войны был разобран старый трубопровод и направлен на строительство газопровода Бугуруслан-Куйбышев, что обеспечило топливом оборонные заводы Куйбышева».

Трест Орджоникидзенефть был одним из передовых предприятий Азнефтекомбината, возглавлял его энергичный молодой инженер С.А. Оруджев, будущий первый заместитель министра нефтяной промышленности СССР, а впоследствии министр газовой промышленности СССР.

Нефтяники Азербайджана в конце войны добывали около 60% общесоюзной добычи нефти за счет ввода в эксплуатацию ранее бездействовавших скважин, усовершенствования технологических режимов работы нефтяных промыслов, героических усилий работающего персонала.

Н.К. Байбаков с азербайджанскими нефтяниками, 1940 г.

Правительством были приняты энергичные меры к значительному усилению поисковых и разведочных работ на нефть в районах Волго-Уральской углеводородной провинции.

Война поставила перед нефтяниками две главные задачи. Во-первых, сделать все для бесперебойного обеспечения фронта и военного производства нефтепродуктами в достаточных количествах, и, во-вторых, принять все меры к тому, чтобы враг не смог добывать нефть из скважин, оказавшихся на временно оккупированной территории. Эта работа была возложена на заместителя наркома нефтяной промышленности Н.К. Байбакова.

Отрасль, как и вся промышленность, перестраивалась на военный лад. Основными потребителями ГСМ становились вооруженные силы. Машиностроительные заводы, входившие в состав Наркомнефти, переориентировались на производство боевой техники. В июне 1941 г. удельный вес военной продукции в общем производстве Наркомата нефтяной промышленности составлял 25%, в июле того же года уже 40%.

С нефтяниками на Каспии, 1947 г.

Летом 1941 г. началась эвакуация предприятий отрасли с Кавказа. Они должны были в кратчайшие сроки возобновить работу на новом месте. На базе вывезенного оборудования построили НПЗ в Сызрани, Краснокамске, Перми, Красноводске, на станции Ванновская в Узбекской ССР, расширили Орский и Ишимбаевский нефтезаводы. Эвакуировались машиностроительные производства, научные и учебные заведения.

Целенаправленно менялась структура производства нефтепродуктов: в начале 1942 г. из довоенного ассортимента, включавшего 72 вида смазочных масел и смазок, было решено оставить 35 наименований. За 1943 г. Красная Армия израсходовала ГСМ на 22,5% больше, чем в 1942 г. В ходе летнего наступления она получила высокооктанового авиабензина в 2,5 раза больше, чем в ходе Сталинградской операции: 317,3 тыс. т автобензина и 44 тыс. т дизтоплива (в два раза больше, чем под Сталинградом). В целом же за все время войны подавляющая часть нефтепродуктов Вооруженные Силы СССР получали от советских НПЗ, исключая высокооктановый авиабензин.

Удивительно, что поиски нефти и газа в Западной Сибири не прекращались даже в разгар Великой Отечественной войны. 17 февраля 1944 г. был издан приказ Народного комиссариата нефтяной промышленности и Комитета по делам геологии при СНК СССР, подписанный заместителем наркома Н.К. Байбаковым и председателем Комитета И.И. Малышевым. Приказ обязывал закончить работы по научному обобщению геологических материалов по нефтегазоносности Западной Сибири к 1 июня 1944 г.

В 1943 г. на территории ЯНАО в Тазовском и Пуровском районах уже работала первая геологическая экспедиция, направленная геологической службой Главного управления Северного морского пути.

Каких только мер ни предпринимало государство, чтобы продвинуть нефтяную промышленность на восток России! Создали даже Министерство нефтяной промышленности восточных районов, но так же быстро оно объединилось с Министерством западных и южных районов. Даже после открытия нефти в терригенных отложениях девона в Урало-Поволжье работы там развивались очень медленно и опять высшие органы страны критиковали руководителей министерства за низкое внимание к развитию там работ. В 1952 г. министр нефтяной промышленности Н.К. Байбаков на собрании партийно-хозяйственного актива в Татарии признал, что министерство направляло на Кавказ основные капитальные вложения и не уделяло должного внимания созданию материально-технической базы нефтяной промышленности Татарии, развитию работ на крупнейшем в то время Ромашкинском месторождении.

Неимоверными усилиями мы смогли отстоять независимость Родины! Этому в значительной мере способствовала система управления и планирования народного хозяйства, в том числе минерально-сырьевой базы. Мы сейчас скромно умалчиваем о главном факторе наших побед – огромной организующей роли КПСС, Советского правительства, о чем напоминает Николай Константинович. Именно эти факторы, помноженные на энтузиазм нашего народа, позволили подготовить экономическую платформу к началу Великой Отечественной войны, выстоять войну и восстановить народное хозяйство после Великой Победы. Я думаю, что, замалчивая это, мы совершаем ошибку в истории России!

Эта «скромность» вполне объяснима: двадцать лет Россия «топчется» на месте и не может выйти из тупика, в который нас бросили ельцинские инициативы рыночных отношений, безответственность руководства и неумение создать стратегию развития страны и, в частности, стратегию исследования недр, так необходимую для перспективного планирования развития экономики.

Н.К. Байбаков с маршалом С.М. Буденным, 1946 г.

Подводя итог сделанному нефтяниками страны в тяжелые годы войны, Н.К. Байбаков констатирует: «С чувством законной гордости можно отметить, что действующая армия ни на одном этапе не знала трудностей с нефтепродуктами и даже в особо сложные первые годы войны, несмотря на ущерб, нанесенный временной потерей украинских, кубанских и частично грозненских промыслов, несмотря на демонтаж и эвакуацию ряда нефтеперерабатывающих заводов на Восток и уничтожение почти половины нефтебаз, все требования фронта оперативно удовлетворялись».

В 1946 г. состоялись первые послевоенные выборы в Верховный Совет СССР. На предвыборном собрании избирателей Сталинского избирательного округа Москвы 9 февраля перед избирателями с речью выступил И.В. Сталин. В своей речи он коснулся планов на будущее, в частности «…Что касается планов на более длительный период, то партия намерена организовать новый мощный подъем народного хозяйства, который дал бы нам возможность поднять уровень нашей промышленности, например, втрое по сравнению с довоенным уровнем. Нам нужно добиться того, чтобы наша промышленность могла производить ежегодно до 50 миллионов тонн чугуна, 60 миллионов тонн стали, до 500 миллионов тонн угля, до 60 миллионов тонн нефти. Только при этом условии можно считать, что наша Родина будет гарантирована от всяких случайностей. На это уйдет, пожалуй, три новых пятилетки, если не больше…».

Дальнейшая деятельность всех органов власти, партийных организаций, всего народа была подчинена Закону о пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства страны на 1946-1950 гг. Основная задача четвертого пятилетнего плана заключалась в том, чтобы «восстановить пострадавшие районы, восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства, и затем превзойти тот уровень в значительных размерах».

Но самым удивительным было то, что Центральный Комитет партии и Совет Министров СССР приняли 6 августа 1947 года важное решение: поручить Госплану СССР составить Генеральный план развития народного хозяйства страны, рассчитанный на 20 лет. Партия и правительство Союза ССР решили разработать экономическую программу, равной которой еще не знала история социалистического строительства.

О грандиозности размаха развертывающихся работ можно судить хотя бы по тому, что на заседании Государственной плановой комиссии в августе 1947 года было создано 80 подкомиссий для разработки отдельных проблем Генерального плана. К работе в них были привлечены видные хозяйственные руководители, министры С.А. Акопов, Н.К. Байбаков, И.А. Бенедиктов, А.Е. Вяткин, А.А. Горегляд, Д.Г. Жимерин, В.П. Зотов, А.П. Завенягин, А.В. Любимов, В.А. Малышев и др.

А далее… В 1947 году Государственная плановая комиссия пересмотрела структуру Института экономики, изменив ее в соответствии с новыми задачами, а в сентябре 1948 года была разработана программа проведения ряда конференций по изучению производительных сил экономических районов страны – Северо-Запада, Центрально-Черноземной полосы, Кузбасса, Восточной Сибири, Казахстана и Дальнего Востока.

Мощный и сложный организм, призванный осуществить небывалую по масштабам работу по планированию экономического развития страны, был создан и начал действовать…

Скажите, что это не модель действий для нынешних руководителей как решать сложные экономические проблемы на основе опыта, государственного понимания их значимости!

Невероятное напряжение сил советского народа позволило Советскому Союзу в кратчайшие сроки восстановить свою индустриальную мощь. По объемам продукции промышленность уже к концу 1946 г. вышла на довоенный уровень. В 1948 г. он был превзойден на 18%, а в 1950 — на 73%.

В послевоенные годы индустриальное развитие СССР проходило под стратегическими лозунгами механизации и автоматизации, усиления специализации и концентрации производства. XIX съезд КПСС подтвердил, что магистральным направлением экономической политики Советского Союза остается неуклонное опережающее развитие производства средств производства. Доля отраслей группы «А» в годы восстановления народного хозяйства превысила довоенные показатели: если в 1940 г. она составляла 61,2%, то в 1950 достигла 65,2%.

Восстановление народного хозяйства в целом было завершено к концу 50-х годов. К этому времени в промышленности произошли серьезные структурные изменения: ускоренно развивались производства, обеспечивающие научно-технический прогресс, появились качественно новые отрасли — атомная энергетика, аэрокосмическая, лазерная, искусственных алмазов, синтетических материалов, особо чистых металлов и т.п.

Именно Н.К. Байбаков в хрущевские времена возвысил голос против непродуманных, скоропалительных мер по реорганизации народного хозяйства по территориальному признаку, за что был выслан из Москвы и назначен председателем Краснодарского Совнархоза, затем председателем укрупненного Северо-Кавказского СНХ в Ростове-на-Дону.

В восстановлении народного хозяйства особая роль принадлежала нефти и газу. В связи с чем, открытие Березовского газа предельно повысило веру в ранее только предполагаемую перспективность Западно-Сибирской провинции, оно способствовало резкому увеличению объемов геологоразведочных работ, укреплению кадрового состава, лучшему обеспечению геологических партий и буровых бригад техникой, оборудованием. Оно благоприятно сказалось на внедрении новых методов в геофизике, таких, как метод теллурических токов в электроразведке, речная и авиадесантная сейсморазведка, гидромониторное погружение зарядов в грунт. Геологи стали «оживать»!

Нарком нефтяной промышленности СССР

Большую роль сыграла записка министра нефтяной промышленности Н.К. Байбакова от 15 декабря 1953 г., адресованная геологическому управлению министерства, Главнефтегазразведке, Главнефтегеофизике, об увеличении объемов работ в Березовском районе: «В связи с получением газоводяного фонтана на Березовской площади предлагаю увеличить на 1954 год объем геолого-поисковых и геофизических работ в северо-западной части Западно-Сибирской низменности, и в частности на Березовской площади, предусмотрев проведение на этой площади геолого-съемочных и геофизических работ, а также структурного и разведочного бурения».

Наконец, о значении Западной Сибири свидетельствуют поставленные задачи 6-го пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР на 1956-1960 гг.: «Усилить геолого-поисковые и разведочные работы по выявлению новых газовых месторождений…и подготовить к эксплуатации Березовское месторождение газа… Приступить к строительству газопроводов Березово – Свердловск…». Это задание определило деятельность тюменских нефтеразведчиков, которые разведали к концу 1956 г. в Березовском районе четыре газовые месторождения с промышленными запасами 11,2 млрд. м³ (Березовское, Деминское, Северо- и Южно-Алясовское). Ряд скважин включили в промышленную эксплуатацию. Эти же открытия «потребовали» выхода в новые районы.

На Госплане СССР, председателе Госплана, министерствах и министрах лежала огромная ответственность за разработку стратегических проблем развития народного хозяйства, в частности, минерально-сырьевых. Этому способствовали тщательно проработанные многочисленные постановления правительства по развитию различных регионов (Западно-Сибирского, Тимано-Печорского, Прикаспийского, Дальнего Востока), отдельных видов минерального сырья (нефти и газа, урана, цветных металлов, золота и т.п.). Эти определяющие документы становились директивными заданиями со строгими сроками исполнения. За сорокалетний период (1945-1985), истекший после окончания ВОВ, страна увеличила добычу угля в 4,8 раза, добычу нефти с конденсатами в 32 раза, добычу газа в 190 раз, железной руды — в 15,4 раза, выплавку стали — в 12,5 раз, производство минеральных удобрений (в пересчете на 100% питательных веществ) – 73 раза. Плановое хозяйство при бытующем скептическом отношении к нему «перестройщиков», его система обеспечили восстановление народного хозяйства, а роль в этом Н.К. Байбакова была действительно выдающейся. Преимущество этой системы сегодня демонстрирует Китай.

Успехи в изучении геологического строения страны и ее регионов, достижения науки, широкое развитие поисковых и разведочных работ позволили создать мощную минерально-сырьевую базу, обеспечивающую потребности народного хозяйства в различных видах полезных ископаемых. Такая обширная программа исследований и геологических открытий была под силу государству, озабоченному длительной перспективой своего развития. Это пример государственного стратегического мышления!

Возникает вопрос: а сегодня это есть? Нет! Потому, что в руководство пришли люди, плохо знающие жизнь своего народа, профессионально ущербные, которых мало интересует стратегия развития государства. И пока мы не изживем эту болезнь «перестройки», она будет уродовать здравый смысл развития Отечества. Вот тут-то и нужны «байбаковы» — энтузиасты, бессребреники, люди, уважающие свой народ и озабоченные судьбой страны.

Не каждому везет повстречаться с человеком, которого потом боготворишь всю оставшуюся жизнь. Я много слыхал о Николае Константиновиче Байбакове, работая на Дальнем Востоке, следил за его обстоятельными выступлениями по проблемам развития экономики страны. В них были глубокий анализ опытного производственника-государственника, прогнозы ученого и мысли человека Дела.

Председатель Госплана СССР, 1982 г.

Промелькнули годы. Листаю его воспоминания «От Сталина до Ельцина» и думаю — надо обладать большой моральной стойкостью, чтобы сказать правду о прошедших временах объективно и емко, сказать, что И.В. Сталин был действительно мудрым человеком, великим государственником; Хрущев — «пустоватый мужик», а уж Горбачев — «ошибка истории».

Н.К. Байбаков прошел прекрасную школу жизни – школу труда и упорства. Можно говорить о том, что ему повезло! Но в чем? Он своим трудолюбием доказал приверженность молодой Стране Советов, рос вместе с ней и все сделал, чтобы она процветала, а вехи страны определяли и его участие в великом созидании. Достаточно вспомнить огромную созидательную деятельность вместе с министром энергетики – выдающимся энергетиком П.С. Непорожним по созданию единой энергетической системы страны. За 15 лет (1970-1985) годовое производство электроэнергии увеличилось в 2,1 раза. В 1985 г. в СССР было выработано 1544,3 млрд. кВт. ч. энергии – больше чем в Великобритании, ФРГ, Франции, Италии, Испании и Швеции вместе взятых. Было чем гордиться!

Председатель Госплана СССР, 1982 г.

А на вопрос, что он сделал, статистика отвечает сухими цифрами. За период его работы только на последней должности заместителя Председателя правительства, Председателя Госплана СССР, которую он занимал двадцать лет, национальный доход страны вырос в 3,8 раза; объём промышленного производства в 4,1 раза; сельскохозяйственного в 1,8 раза; капиталовложений в 4,1 раза; основные производственные показатели выросли в 6,8 раза; реальные доходы в 2,6 раза; внешняя торговля в 4,7 раза; почти в три раза увеличилось производство товаров народного потребления.

Из всех усилий советского периода по развитию народного хозяйства следует сделать главный вывод: каждодневная жизнь, перспектива развития Государства была подчинена Закону о государственном плане. Он являлся тем механизмом, который формировал и реализовал все директивные документы и практические шаги по его реализации. Н.К. Байбаков, как и его предшественники, был стержнем организации этой работы в период проработки проблем и планов и главным контролером реализации этого закона. Окончательно Закон о государственном плане утверждался в ноябре на сессии Верховного Совета. Продолжая заложенные традиции, процесс принятия Закона о государственном плане был довольно прост. Но этому предшествовала огромная работа «низов», тщательное обсуждение контрольных показателей, увязка их с перспективными наметками плана. Как говорит Ш. Султанов: «Таким образом, в рамках подготовки Закона о государственном плане шел сложный, многоуровневый, системный процесс координации основных интересов и целей практически всех классов и социальных групп советского общества». И, по всей видимости, он прав, что общенародный механизм принятия решений, основой которого было достижение единой, согласованной стратегической цели – обеспечение безопасности и рост благосостояния советского народа. И, естественно, постоянно функционирующий переговорный процесс, где обсуждался и принимался Закон о государственном плане, создавал «жесткие правила игры» для всех систем управления.

Было бы не справедливым считать, что все так было гладко. К середине 60-х годов, несмотря на видимые улучшения показателей развития народного хозяйства за годы прошедшей пятилетки (1959-1965 гг.), количественные показатели ухудшились. На Пленуме ЦК КПСС 27.09.1965 г. Председатель Совмина А.Н. Косыгин выступил с обстоятельным докладом с предложениями по хозяйственной реформе. В общем виде его предложения сводились к следующему: усилить свободу действий предприятий; заинтересовать работника не только от индивидуальной деятельности, но и всего предприятия; вернуться от территориального (совнархозовского) к отраслевому принципу управления промышленностью. Но, в дальнейшем, появились «препятствия», на XXIII (1966 г.) и на XXIV (1971 г.) съездах КПСС о хозяйственной реформе в документах ничего не было сказано. Вопрос стал о свертывании реформ и их несвоевременности. А ведь смысл косыгинских реформ состоял в том, чтобы в административно-бюрократический план внести рыночную самостоятельность хозяйственных объектов.

Какие же выводы отсюда можно сделать? Во-первых, крупные основополагающие реформы не могут проводиться без глубокой заинтересованности верховной власти. Во-вторых, успех реформ невозможен без заинтересованности аппарата в центре и на местах. В-третьих, в ходе реализации реформ появляется множество проблем, которые следует решать, добиваясь достижения первоначального (стратегического) предназначения целей реформ и этому должна быть подчинена вся сеть административного влияния.

Не зря многие страны, в первую очередь Китай, опираясь на советскую модель планирования, вырвался вперед на мировой сцене экономического развития. Да не он один. Сегодня Япония в год готовит свыше 20 тысяч балансов по различным направлениям развития своего хозяйственного комплекса.

Отсутствие продуманной координации и стратегического планирования развития России является одной из явных причин несбалансированности ее экономики, медленных темпов развития, в основе чего лежит пренебрежение опытом Советского Союза. Разумные политики это давно поняли и лишь наши «доморощенные» правители не могут перешагнуть, к сожалению, черту некомпетентности. Не зря в последнее время все настойчивее звучит мнение о том, что нынешняя система управления не соответствует задачам модернизации, к которым нас призывает Д.А. Медведев. Но и мы вправе задать вопрос о структуре проблемы модернизации, уровне ее проработки: цель, задачи, структура, приоритеты, этапы реализации, объемы финансирования, экономический эффект. И, не получив ответа на эти вопросы, общество переходит в стадию «пессимизма» с резким невосприятием голословных заявлений.

Кстати, как считает китайское руководство, без системной политической реформы экономические перемены в КНР были бы невозможны – ведь Дэн Сяопин считал «перемену в мыслях» главным условием успеха не только экономических, но любых других преобразований. Именно это Николай Константинович многократно подчеркивал в своих выступлениях, частных беседах и книгах. Пренебрежение опытом прошлого он считал одной из главных ошибок периода «перестройки».

Да, опыт – великое дело! И нам следует вспомнить то прошлое, что подняло страну до уровня мировой державы! Понять, а не пренебрегать!

Судьба сохранила Н.К. Байбакову в его зрелые годы ясный ум. Для него была характерна великая государственность, забота об Отчизне, ее экономике. Ему претила непродуманность «реформ», голословные заявления государст-венных деятелей, простецкий, если не сказать преступный, подход к реформированию эконо-мики. Он и прежде видел, что экономику СССР надо реформировать, осознавал необходимость перемен, но то, что произошло, он душевно не воспринимал не только по сути, но и по предназначению. Он видел, что происходит не только подмена понятий, но и подмена целей: народ нищает, а небольшая кучка бойких «бизнесменов» жиреет, попирая свою ответственность перед народом и Отечеством.

Я считаю, что через всю свою жизнь он пронес две главные любви: первая – Клавдия Андреевна, его верная спутница жизни. Я вспоминаю, как на одном из их юбилеев Николай Константинович с чувством юмора описал, как он, исключительно занятый человек, женился. При этом в его словах было столько добра и уважения к супруге, что это оставляло глубокое впечатление об их искренней дружбе. Вторая – нефтяная отрасль – его любимый конек, отрасль, которую он глубоко понимал, развивал, лелеял.

Я преклоняюсь перед этим удивительным человеком! После ухода на пенсию Николай Константинович регулярно приезжал в Институт нефти и газа РАН, в котором академик А.Н. Дмитриевский создал ему условия для нормальной работы. Бывая довольно часто у него, мы обращались, естественно, к проблемам развития государства, поднимали вопросы не только ради того, чтобы поднять, но и публично заявить о болевых точках нашей экономики.

Статистические исследования убеждают, что в ХХ в. Россия трижды сползала в глубокий упадок. Дважды хозяйство страны подвергалось разрушению в результате тяжелых войн. Первый раз экономика пострадала от ударов, нанесенных ей сначала Первой мировой, а затем Гражданской войнами и иностранной интервенцией. Второй раз потери народного хозяйства были вызваны гитлеровским нашествием на Советский Союз. Оба раза советский народ героическими усилиями залечивал тяжелые раны в кратчайшие сроки. И только начатая в мирные 90-е годы война захватившего власть капитала с народом не дает подняться России с колен уже почти два десятилетия. В результате в XXI столетие российская индустрия вступила в коматозном состоянии: она производила только 50% продукции от показателей РСФСР 1990 г. Упадок, ставший итогом войны со своим собственным народом, привел к тому, что по производству ВВП на душу населения Россия в начале нового века заняла 95-е место, тогда как до 1992 г. она входила в первую десятку экономически развитых государств планеты.

Ведущий научный сотрудник Института нефти и газа РАН

Известный американский советолог С. Коэн в 1998 г. писал: «Проблема России состоит в беспрецедентно всеобщей экономической катастрофе в экономике мирного времени, находящейся в процессе нескончаемого разрушения… Катастрофа настолько грандиозна, что ныне мы должны говорить о не имеющем прецедента процессе буквальной демодернизации живущей в ХХ веке страны».

Возникает, естественно, вопрос: в чем же дело, что нас привело к столь печальному положению? Этот вопрос мучил Николая Константиновича и не его одного.

В адрес Президента страны были направлены письма бывших членов правительства СССР и крупных специалистов (Н.К. Байбаков, Е.А. Козловский, С.В. Колпаков, М.И. Щадов, М.С. Зотов), в которых приводился анализ происходящих событий в экономике страны и излагались предложения. Так появились письма в адрес Президента РФ В.В. Путина (16.02.07) по положению дел в минерально-сырьевом комплексе России, в Совет Безопасности РФ «О минерально-сырьевой безопасности России» (12.02.08 г.), «О коэффициенте извлечения нефти», «О необходимости укрепления и развития банковской системы» и др.

В частности, в первом письме мы писали: «Предметом нашего обращения к Вам является положение, сложившееся в минерально-сырьевом комплексе (МСК) России – определяющей составляющей на современном этапе её развития. Минерально-сырьевой комплекс России, созданный до начала 90-х годов и обладающий более высокой устойчивостью к выживанию в условиях реформирования по сравнению с другими отраслями экономики оказался в критическом состоянии. Тем не менее, он продолжает сохранять фундаментальное значение для народного хозяйства, сдерживая его от еще более глубокого кризиса». Мы утверждали «…следует констатировать, что:

• для России с точки зрения экономических перспектив всегда была важна общенациональная система управления геологическими исследованиями территории государства. Разрушение государственной геологической службы привело к тому, что за период так называемой перестройки геологоразведочные работы сократились в три раза, в результате чего прирост запасов уже не компенсирует добычу почти всех видов полезных ископаемых;
• минерально-сырьевая база России вступила в фазу прогрессирующего кризисного состояния и с точки зрения государственных интересов, используется неэффективно;
• сохранение или дальнейшее наращивание дисбаланса в системе производство‑потребление‑экспорт добытого сырья и продуктов его переработки фактически закрепляет статус России как сырьевого придатка промышленно развитых стран Запада…»

К сожалению, реакции руководства страны на эти обстоятельные документы не последовало. И это не только обидело лично Н.К. Байбакова и других, подготовивших указанный документ, но и показало пренебрежение нынешнего руководства к опыту прошлого, опыту, который поднял и возвысил СССР в глазах мировой общественности и осветил затаенную злобу, приведшую к развалу некогда одной из сильнейших стран мира! Между тем, среди мер, которые мы рекомендовали, были, например, и такие:

1. Провести независимое исследование по происходящим процессам в минерально-сырьевом комплексе (МСК) в период перестройки, выявить причины и провести детальный анализ произошедшего. Это важно, не столько в историческом плане, сколько в необходимости выявить причины и на их основе выработать деловые, длительно действующие, предложения. Практически необходимо разработать «Новую государственную политику в области минерального сырья», исходя из принципа национальной безопасности России.
2. Определить, что основной задачей государственного регулирования отношений в МСК является укрепление системы геологических исследований и обеспечение воспроизводства минерально-сырьевой базы, ее рационального использования и охраны недр в интересах нынешнего и будущего поколений народов России… и др.

Николая Константиновича всегда отличали видение будущего, смелая постановка новых трудных задач и чувство личной ответственности за их решение. В канун развала Советской энергетики он первый публично заговорил о том, что решить совокупность возникших в экономике проблем и противоречий для поддержания достигнутого высокого уровня развития энергетики и дальнейшего движения вперед традиционными методами будет невозможно и предложил новые подходы, конкретную программу действий. В адрес руководства страны он направляет записку, где детально излагались меры по выводу отраслей ТЭК из кризисного состояния. В заключительной части записки он писал: «…Совершенно очевидно, что для всех отраслей ТЭК необходимо неотложно восстановить экономические связи с машиностроением и другими отраслями народного хозяйства. В условиях рыночных отношений необходимо пересмотреть цены на энергоресурсы – это один из важнейших вопросов, стимулирующих работу ТЭКа». И далее он писал, что «в условиях начавшейся передачи предприятий под юрисдикцией суверенных республик и организации совместного управления Единой энергосистемой и газоснабжения, системой магистральных нефтепродуктопроводов и газопроводов, с учетом перехода к рынку, необходимо ориентироваться на создание акционерных межреспубликанских корпораций…». И что это: не актуально?

Краеугольным камнем деятельности Н.К. Байбакова была высокая требовательность к себе и сотрудникам, глубокая преданность делу и четкость исполнения выработанных решений.

Это то, чего в нынешнем развитии страны практически нет! И это разлагает нашу страну, снимает ответственность с казалось бы ответственных должностных лиц, упрощает понимание Дела и не дает стране нормально развиваться. У него постоянно возникали стратегические вопросы: какую страну мы строим, какие принципы заложены в её построение, в чем заключается их политическая и экономическая суть? Опыт гениального государственника Н.К. Байбакова даёт ответ, указывает на главное: имей идею, служи ей честно и будь профессионально подготовлен!

Н.К. Байбаков глубоко осознавал, что без тщательной проработки минерально-сырьевых перспектив трудно осваивать новые регионы страны и поддержал предложения геологов о создании горнопромышленных комплексов в Восточной Сибири, на дальнем Востоке, в районе зоны БАМа. По его инициативе к проработке этих проблем были привлечены многие ученые и организации, проводились многочисленные научно-практические конференции в Госплане СССР и на местах. Так появились схемы территориально-производственного районирования, как, например, Южно-Якутский ТПК (Алданский и Олёкминский районы и г. Нерюнгри с территорией подчиненной горсовету) — угольная, слюдяная, горнохимическая промышленность и черная металлургия; Северо-Байкальский ТПК (Северо-Байкальский и Баунтовский районы Бурятской АССР) — горно-рудная промышленность, цветная металлургия; Комсомольский ТПК (Комсомольский, Амурский, Солнечный районы Хабаровского края) — цветная металлургия, машиностроение, лесная, лесоперерабатывающая и целлюлозно-бумажная промышленность и др.

В качестве благоприятного фактора для развития горнодобывающих отраслей промышленности принималось во внимание выявленные в результате опережающих исследований концентрации минерально-сырьевых ресурсов в определенных рудных узлах, а так же размещение на сопредельных площадях как рудных месторождений, так и топливно-энергетического сырья. К примеру, в Южной Якутии территориально близки крупные месторождения железных руд Южно-Алданского и Чаро-Токкинского районов и коксующиеся угли Южно-Якутского бассейна; на севере Читинской области – месторождения меди (Удоканское и Чинейское), железных руд (Чарское) и угля (Апсатское); В Хабаровском крае – оловорудные месторождения Комсомольского и Баджальского районов и угли Буреинского угольного бассейна и Лианского месторождения.

Вдумываясь в перспективу развития страны на новом этапе, он говорит: «Перед Россией встала практическая задача смены парадигмы развития. Нужен диалог власти, бизнеса, здоровых сил общества и координация действий. Нужны новые стратегические подходы и конкретные проекты «перемен». Нужна Новая Национальная Энергетическая доктрина на XXI век. Нужна политическая воля высшего руководства страны – поддержать общественное мнение и совместно инициировать «перемены». Эту историческую действительность надо признать всем».

На всех государственных постах Н.К. Байбаков проявлял свои лучшие качества: обширные знания, колоссальный опыт, организаторские способности, твердость в достижении поставленной цели.

Доктор технических наук, Н.К. Байбаков является автором почти 200 научных трудов и публикаций, имеющих большое научное и народно-хозяйственное значение. Его научные труды по комплексному решению проблемы разработки газовых и газоконденсатных месторождений, по тепловым методам разработки нефтяных месторождений имеют первостепенное научное и большое практическое значение.

Н.К. Байбаков совместно с учеными и специалистами научно обосновал необходимость коренной перестройки в послевоенный период энергетического баланса страны за счет резкого повышения в нем удельного веса нефти и газа, что дало народному хозяйству значительный эффект в экономии капитальных вложений, минимизировало издержки производства, оптимизировало использование материальных и трудовых ресурсов.

Важным направлением государственной и научной деятельности Н.К. Байбакова было научное прогнозирование наиболее эффективных путей становления и развития отечественной нефтяной, газовой, нефтеперерабатывающей и нефтехимической отраслей промышленности. Им, совместно с другими учеными, впервые в отечественной и мировой практике предложен и внедрен метод электромоделирования процессов комплексной разработки группы газовых, газоконденсатных месторождений, приуроченных к единой пластовой системе.

Ему принадлежит видная роль в создании и развитии отечественной газовой промышленности. При непосредственном участии Н.К. Байбакова научно обоснованы новые методы разработки уникальных газовых месторождений Западной Сибири, Средней Азии, Республики Коми, Оренбургской области и др., а также транспортировки газа на большие расстояния с использованием магистральных газопроводов больших диаметров, до 1420 мм включительно, и высокого давления: 75,100 и 120 атм.

У него была и еще одна замечательная черта — он верил людям! К нему тянулись изобретатели, творцы, ученые... Они понимали, как мне кажется, что он в последние годы жизни не мог им помочь, но они шли с надеждой: он их выслушает и посоветует. Это принцип его жизни — уважать мнение других. Николай Константинович был очень душевным человеком. Он всегда откликался на разные просьбы людей. И откликаясь, он старался оказать посильную помощь тем, кто в ней нуждался.

95 лет Николаю Константиновичу Байбакову. 6 марта 2006 г. состоялось чествование юбиляра в Колонном зале Дома Союзов

Он обладал удивительной работоспособностью, уникальной памятью, мог часами рассказывать, называя имена, фамилии и даже особенности тех проблем, которые приходилось решать с теми или иными специалистами.

Признаюсь, я искренне любил этого мудрого человека, специалиста высокой эрудиции и огромной душевности. Вот бы кого надо возвысить как символ преданности Родине и высокой государственной мысли! Он был всегда выдержан, аналитически мыслящий, умеющий изложить результаты дискуссий логично и последовательно, продуманно, сделать выводы критические и конструктивные. И это в его-то годы — тогда на 95-м году жизни!

Я верю, что наступят времена, когда именно такие люди как Н.К. Байбаков, обладающие его высокими качествами государственника и мыслителя, станут путеводной звездой к восстановлению величия Родины.

В заключение хочу сказать, что сейчас, когда наша страна двадцать лет мучается в «судороге» и не может выйти на экономические показатели 1989 года, «байбаковы» крайне необходимы, а он, Николай Константинович – поднимается во всю величину своего профессионализма, государственного мышления и напоминает о том, что в отечественной практике уже был опыт результативного управления развитием государства и его надо использовать! Без этого нет перспективы! Нет перспективы – нет России! Прислушайтесь, поймите, осознайте!